Собиралась мрачная гроза. Ветер бросал в лес холодом, несмотря на то, каким жарким сегодня выдалось утро. Еще не было и пяти часов после полудня, а небо заметно почернело, сгустились тяжелые свинцовые тучи. Я не любил такую погоду за то, что она ставила крест на любых моих планах. Нужно было искать убежище, где можно было бы переждать ненастье, и только потом, спустя, быть может, несколько бесполезных и долгих часов, возвращаться к своим делам.
Вдруг, как огненная змея, молния рассекла небесную чернь. Полыхнуло так, что мне показалось, будто меня ослепило на короткое мгновение. Я поднял голову и несколько секунд боролся с пляшущими перед глазами бликами, но вот все снова погрузилось во мглу.
Ветер заставлял гибкие ветви деревьев качаться из стороны в сторону, монотонно себе подвывая. Шелестела листва, срываемая порывами воздуха с мелких кустарников. Сразу после молнии на небе что-то ударило, с грохотом прокатилось и обвалилось на землю. Буря будет неслабой.
Потихоньку с неба начинали падать холодные капли дождя. Их частично перехватывали высокие деревья, но некоторые долетали и до земли. Капало мерно, редко, но я прекрасно знал, что это ненадолго. Моей единственной проблемой было то, что в этой части леса я бывал редко. Не успел изучить все лазейки, да и не думал, что когда-либо буду в этом так остро нуждаться.
Но сейчас нужно было действовать быстро, пока землю не размыло, пока не пришлось плыть в этой полувязкой, разбавленной дождем, болотной жиже. Тем не менее, земля под лапами уже чвякала при каждом шаге, а воду на спине я не чувствовал только благодаря густой шерсти.
Как никогда бодро семенил по лесу, заглядывая с любопытством в каждую расщелину, словно там могло быть мое спасение. Не приходилось что-то надеяться, что специально для меня здесь какое-нибудь животное могло оставить пустую и, что немаловажно, пригодную по размерам нору, сгодившуюся в этот день мне убежищем.
Однако я не терял надежды. Дождь уже лупил во всю по хребту. Капли, падая на спину и таз, сперва разбивались, отскакивали брызгами вверх, но потом снова тонкими ручейками падали обратно. Гроза не хотела упустить возможность вылить на меня как можно больше воды.
Я тряхнул мордой, сбив с головы, подобия бакенбард и ирокеза навязчивую жидкость. Знал, что уже через минуту снова наберу ее, как губчатый гриб. А пока я был похож на облезлого кота. Единственное, что помогало сохранять в такой ситуации озлобленность моего облика - это выдающиеся скулы и угловатость морды в целом. Я был похож на злобного облезлого кота.
И что больше всего будоражило мой нервный ганглий сегодня так это то, что я все еще прозябал под дождем. Скоро меня утопит среди этих камней. Я слишком хорошо здесь устроился для такого дерьма.
Наконец-то на глаза мне попался вход то ли в логово, то ли в пещеру, то ли просто нишу в земле. Но проход был заботливо завален камнями ,которые, очевидно, упали сверху, с этой земляной насыпи. Не удивлюсь, если их смыло этой же грозой. Я положил лапу, почти по локоть заляпанную грязью, на круглый выступ булыжника. Шкрябнул когтями, шлепнул глинистым своим слоем и потянул на себя. Ничего. Я подошел ближе, сменил лапу, но в этот раз она соскользнула с камня по грязевой дорожке, даже не сдвинув его с места.
- Да твою ж мать, - сквозь стиснутые зубы себе под нос рявкнул я. Будь здесь кто-то еще, я наверняка сделал бы это куда звучнее, продемонстрировал бы публике возможности. 
Я замер, решив не растрачивать силы напрасно, а подумать логически. Выходило так, что, не действуя физически, я не мог думать о предмете. Пришлось снова подойти к булыжнику, но уже сбоку, и навалиться на него плечом. И - о, чудо - на этот раз сработало. Я скользил в одну сторону, упираясь лапами в землю, камень нехотя двигался в другую. После этих действий рядом со входом остался весьма заметный след моего пребывания в виде глубоких борозд от четырех лап. Но если гроза продолжится и дальше, их точно затопит. Никто и не заметит.
Спустившись чуть ниже, я только сейчас понял, кому принадлежала эта нора. Огромная, вместительная, пропахшая смолой и медведем. Так и вижу, как несколько месяцев назад косолапый проснулся, вынул глину из жопы и пошел кого-нибудь заваливать, чтобы утолить голод. Так или иначе, на ближайшие несколько часов это мой дом. Хотя не, если медведь придет раньше, то я как бы уйду. Мне глаза еще пригодятся и все такое.
Устроив небольшое водохранилище под своими ногами, я подождал еще немного, когда вода окончательно стечет с моей шерсти. Собирался пройти дальше, чтобы снаружи мой силуэт нельзя было различить на фоне чернеющего леса, но вдруг услышал голос. Я точно слышал его раньше, но сейчас не мог вспомнить владельца.
Не оставалось сомнений, что это кто-то из болотных, потому как ни ублюдки, ни фортийцы не рискнут в такую погоду шататься по этим зыбучим пескам средней полосы. Однако же я очень не хотел пускать кого-то в столь заботливо откопанный домишко. Свой ищи, бич.
Я чуть прикрыл глаза, чтобы они уж точно не светились в темноте. Знал, что рано или поздно оно заглянет и сюда. И чем ближе становился голос, тем сильнее мрачнела моя морда. Похоже, хочу, не хочу, а делить тесную берлогу с кем-то еще все равно придется.